Центральная библиотека имени М. Ю. Лермонтова представляет видеопрезентацию «Марина Мнишек — русская царица или самозванка?», посвящённую одной из непосредственных участниц событий Смуты, которую русский народ одну обвинял во всех бедах, постигших Россию в XVII веке.
4 ноября — Россия отмечает День народного единства. Праздник установлен в память об освобождении Москвы народным ополчением от польских интервентов в 1612 году.
Смутное время в России это одна из ключевых страниц нашей истории. По сути дела это было введение в XVII век, который вошёл в историю под названием «Бунташный». И Смута, сколько бы нам не говорили о её коротком историческом периоде, не была подавлена и она «выходила» из России весь XVII век. Одна из героинь Смутного времени — Марина Мнишек.
«Она была полькой, но осталась в памяти русской царицей. Сохранился приписываемый ей дневник, но она никогда не вела его лично. Она имела несколько мужей, но они на самом деле не были её мужьями. Она жила в домах, в которых никогда не бывала. Её смерть связывают с заточением в «Маринкиной башне» Коломенского кремля, но погибла она совсем в другом месте…
«Девка-иноземка» из народных песен, обернувшаяся сорокой, она выступает в русских былинах подручницей Змея-Горыныча — а ведь её небесной покровительницей была Святая Дева Мария! Всего девять дней пробывшая на русском престоле, она в течение девяти лет — с 1605 по 1614 годы — находилась в самом центре своей эпохи. Так кто же она — первая русская императрица или самозванка?».
Так начинается книга «Марина Мнишек», изданная в 2005 году в малой серии ЖЗЛ Вячеслава Козлякова — историка, профессора рязанского университета имени С. Есенина, учившегося в своё время в ЯрГУ имени П. Г. Демидова. Что же представляла собой Марина Мнишек в действительности? Кто она на самом деле — героиня, или жертва Смутного времени? Вячеслав Козляков, скрупулёзно исследуя источники, и польские, и российские, каждой страницей своей книги отвечает на эти вопросы. Посмотрев видеовыставку книги Вячеслава Козлякова «Марина Мнишек», Вы сами сможете ответить на эти вопросы.
Имя Марины Мнишек навсегда осталось в русской истории, как осталось и связанное с ней чувство пережитой трагедии Смуты. Как мне видится, Бог, Высшие силы хранили Марину, пока она исполняла чужую волю — прежде всего волю своего отца сандомирского воеводы Юрия Мнишка.
Так было и при убийстве «царя Дмитрия Ивановича» — в московском дворце, и в Тушинском лагере у Лжедмитрия II. Сколько раз она была там на волосок от гибели! Но, оставшись одна, без защиты родственников, Марина приняла первое самостоятельное решение в своей жизни — бежать к самозванцу в Калугу. И это решение оказалось роковым.
Она могла смириться, вернуться к своим родным в Речь Посполитую, могла перетерпеть насмешки и крах своей авантюрной свадьбы. Могла остаться верной подданной польского короля. Могла, но не захотела. Гордыня, непомерное честолюбие, упрямство прямой дорогой повели Марину к погибели…
Искренне жаль только её малолетнего сына Ивана. Ему было всего около четырёх лет. «К месту казни его несли на руках. В это время была метель. Снег бил мальчика в лицо, он спрашивал, плача: «Куда вы несёте меня?». Но люди, нёсшие ребёнка, не сделавшего никому вреда, молчали, доколе не принесли его (как овечку на заклание) на то место, где стояла виселица, на которой и повесили несчастного мальчика, как вора, на толстой верёвке, сплетённой из мочал. Так как ребёнок был мал и лёгок, то этою верёвкою по причине её толщины нельзя было хорошенько затянуть узел и полуживого ребёнка оставили умирать на виселице», — так писал голландский поэт Элиас Геркман, собиравший в 1625 году свидетельства современников.
Но когда слеза одного ребёнка трогала сильных мира сего? Другая Марина, Марина Цветаева, говорила: «Если бы я писала её историю, …то писала бы себя — любящую и себя — мать». Ничего подобного о любой другой русской царице XVII века сказать невозможно.