13 октября в 10.00 в рамках Лермонтовских дней состоялась лекция Владимира Александровича Захарова «Новое в «Слове о полку Игореве», прошедшая в необычных условиях – в помещении экспозиции, посвященной памятнику древнерусской литературы. Владимир Александрович – не только лермонтовед: он также много лет – с 1966 года — занимается изучением «Слова о полку Игореве» с точки зрения историка и считает, что такой подход позволяет истолковать многие темные места произведения.

В.А. Захарова интересовали денежные единицы, упомянутые в тексте, толкование некоторых слов, а также – загадка Тмутаракани. Об этом, а также многом другом и шла речь на лекции.

— Некоторые детали, например, денежный оборот на Руси, филологи знают недосконально – отсюда и истолкования: «бело» — белка, то есть шкурка, ногата – шкурка с ножками и так далее.  Но мех недолговечен! Как он может быть денежной единицей?

Есть мнение – и Захаров его разделяет, —  что на Руси тогда ходил арабский дирхем. Это объясняет и многочисленные находки этих монет в кладах. И бело – это была чистая, то есть без примесей, серебряная монета.

Еще одно направление интереса историка – тюркизмы в «Слове…». Захаров считает, что это – огромное поле для исследования.

— Кто были тогда соседи русских племен? Тюркоязычные народы. А с соседом хочешь-не хочешь, а общаться надо. В русском языке масса заимствований из тюркских наречий. И в «Слове» можно найти немало примеров.

Один из них – толкование фразы «збися див,  кличетъ връху древа». Захаров считает, что дэвы, дьяволы и другая нечисть тут не при чем. Что они на вершине дерева делают?

— А вот если обратиться к тюркским языкам, мы в них найдем, что похожим образом называлась наблюдательная площадка на вершине дерева и тот, кто оттуда следил, не появится ли на горизонте враг. Завидит неприятеля – зажигает подготовленные ветки и сырые листья, чтобы дыму было больше – а сам спускается вниз, на коня – и в аул, за подмогой.

Во фразе  «до куръ Тмутараканя…» Владимир Александрович видит в слове «куръ» тюркизм со значением «поселение», «населенный пункт»: сравните со словом «курень». И тогда получается, что герой этого эпизода не рыскал до Тмутаракани до первых петухов, а добегал до стен поселения с таким названием.

— Кстати, Тмутаракань, а ныне – Тамань когда-то располагалась на острове: дельта Кубани настолько была разветвлена и полноводна, что в ней были настоящие острова. Но поскольку река течет с гор и несет в себе много глины, постепенно некоторые рукава заилились – и теперь мы видим полуостров. История тут буквально под ногами: в станице Тамань сохранилось городище с культурным слоем в 15 метров!

В.А. Захаров рассказал, как искал легендарные реки — Каялу и Сююрли, как разбирался, что такое Тмутараканский болван и имеет ли он отношение к истуканам, как, изучая текст на тмутараканском камне, узнавал, мерил ли князь море.

— «Слово» — это не выдумки, скажу я вам, просто надо уметь правильно прочитать и понять текст. Ведь описанное там затмение – оно было, и было именно таким, как сказано в тексте. И храм, построенный Мстиславом после победы над Редедей – тоже не выдумка: его в свое время обнаружил академик Рыбаков.

Поделился В.А. Захаров и своими мыслями о выдающемся человеке русского Средневековья – митрополите Илларионе, авторе еще одного памятника литературы – «Слова о законе и благодати». Он пропал как-то внезапно со страниц летописей, хотя сведений о его смерти не было. И в то же время в Киево-Печерской Лавре появляется монах Никон.

— Очень может быть, что Иллариона просто убрали с должности, так сказать. Сменился князь – из Византии прибыл другой митрополит, насаждавший греческое взамен русского. Иллариона стали преследовать по идейным соображениям – и он принял схиму.  Напомню, что в таком случае меняли имя.

Из зала спросили, будет ли когда поставлена точка в толкованиях «Слова»: решат ли ученые, что вот этот вариант верный. На это Захаров пожал плечами – сколько людей, столько и мнений. Надо для этого создавать группу, ученый совет. А пока такого нет – толковать продолжат.

— Есть две темы, вокруг которых крутится особенно много сомнительных людей – это «Слово о полку Игореве» и смерть Лермонтова.

Библиотекарей, конечно, интересовало мнение историка и о чисто литературной судьбе документа древней эпохи. В частности, был задан вопрос о том, какой перевод Владимир Александрович считает самым удачным.

— Николая Заболоцкого. В нем тоже есть огрехи, но суть, общая картина переданы, на мой взгляд, очень верно.

На память о встрече была сделана общая фотография. Заведующая экспозицией Юлия Ушакова подарила Владимиру Александровичу книги о музее и «Слове…», а он в ответ преподнес свои работы по исследованию памятника древнерусской литературы и пообещал, что обязательно приедет в Ярославль еще, чтобы поговорить и о «Слове», и о Лермонтове.

Елена Белова, сотрудник ЦБС.