22 февраля в 16:00 в Центральной библиотеке имени М. Ю. Лермонтова состоится литературно-театральный вечер «Трудно быть человеком…», посвящённый драматургу и поэту Александру Володину.
О творчестве драматурга Александра Володина — о той неповторимой ноте, что благодаря ему звучит в нашем меняющемся мире, можно сказать в целом, вспомнив окончание его сценария к фильму 60-х годов «Звонят, откройте дверь!» Героиня этого негромкого фильма — девочка-школьница с её первой, потаённой, любовью. Идёт пионерский сбор. И вдруг на сцену взбирается пришедший с девочкой пожилой неказистый человек. Он «произносит возбуждённую сбивчивую речь. И подносит к губам школьный горн. И зазвучала мелодия, не имеющая никакого отношения к пионерскому сбору. Мелодия о том, что творилось в сердечке (в Сердце!) девочки с её невзрослой мечтой о несбыточном. Мелодия о незамечаемых нами мимолётностях жизни. Она слышна была и на школьном дворе, и на улице, и дальше, дальше…»
Эта мелодия — ясная, но внятная только сердцу — звучит во всём, что написано Володиным. И в радости, и в горечи, и в иронии его произведений звучит она, никогда не сбиваясь с высокого и нежного своего тона. Вот так, например, как в пьесе «Пять вечеров» — сквозь бытовые подробности и житейские несуразности: «Началась война — она одна меня провожала. Сидим на машинах, женщины кругом ревут, а она смотрит снизу вверх и говорит: «Видишь, какая у тебя будет бесчувственная…» — и запнулась. Спрашиваю: «Что?» Моторы тарахтят, не слышно. «Что ты сказала, не понял!» — «Я сказала: видишь, какая у тебя будет бесчувственная жена». Машины тронулись, она бежит сзади. Бежит и молчит».
Звучит эта чистейшая мелодия и в поэтическом монологе самого Александра Володина — человека, прошедшего войну да и вообще пережившего немало горя:
Да что там, есть улитки!
Им за всю свою жизнь
суждено увидеть метр земли максимум…
Просто видеть!
Просто смотреть, что происходит,
когда совсем, совсем кончилась война.
Нет, если бы мне разрешили одно только это —
я бы и тогда сказал: стыдно быть несчастливым.
И каждый раз, когда я несчастлив,
я твержу себе это:
стыдно быть несчастливым!
И, конечно же, это заклинание, это «стыдно» относится у Володина только к себе, не к другим. За себя ему вечно было стыдно: и в жизни, и в творчестве. Все свои промахи и ошибки, все случайно нанесённые кому-то обиды, все невольные свои вины (как он сам их называл) мучили его беспрестанно. А других он не винил. Другим — сострадал. Даже если эти другие действительно были виноваты, как был виноват перед своими женщинами Бузыкин в фильме по сценарию Володина «Осенний марафон».
В пьесе Володина «Назначение» главный герой, Лямин, запутался в человеческих отношениях. Хочет сделать добро — оно оборачивается злом. Отказывается от должности начальника, чтобы сохранить в чистоте душу — а душа попадает в ловушку собственной совести. И когда в конце пьесы Лямин кричит от беспомощности и душевной боли, драматург не выводит из этой боли мораль — он страдает вместе со своим героем.
И вместе с Надей Резаевой, героиней пьесы «Старшая сестра». Она всё делала в жизни правильно: работала, училась, заботилась о сестре. Ради младшей сестры пожертвовала своим талантом — не пошла учиться в театральную студию. Здравый смысл в лице дяди не позволил ей сделать этот рискованный шаг. И что же? Святая жертвенность русской женщины для Нади (в пьесе сильнее, чем в снятом по ней фильме) обернулась жизненной катастрофой. Она потеряла свою индивидуальность, потеряла себя… И какой же из этого вывод? Неужели Наде было нужно проявить больше эгоизма и меньше ответственности за сестру? И опять у Володина нет спасительной морали. А есть зрительское или читательское переживание за эту чистую и, в сущности, трагическую судьбу — переживание, облагораживающее душу…
Но всё же вспоминаются очень простые слова одного из персонажей пьесы «Старшая сестра»: «Вот вы человек. Появились на свет. Вас спрашивают: «Кто такой, чего ты хочешь?» Так скажите об этом громко, на весь белый свет! Чтобы всем веселее стало — вон кто к нам пришёл, у нас ещё таких не было!» И думается, что, может быть, название пьесы «Назначение» объясняется не только сюжетом: назначением главного героя на вышестоящую должность. Возможно, здесь заложен более глубокий смысл — и речь идёт о назначении каждого человека, пришедшего в этот мир. О том, как почувствовать в себе это назначение. И как его не потерять…
В Записках Александра Володина, которые он с грустной самоиронией назвал «Записки нетрезвого человека», мне встретилась такая мысль: «Хитрая проза жизни может соблазнить лишь тем, что крадёт у поэзии. Но, заблуждаясь и погибая (в который раз!), простодушная слепая поэзия то и дело одерживает победу и смотрит сверху на трезвую суетность жизни». В этих словах, мне кажется, образ и смысл всего творчества Александра Володина.
И в этом глубоко поэтическом его мире есть тема, а точнее — воздух, которым дышит и не может надышаться этот мир: Женщина, прекрасная, удивительная.
Вот она, незнакомая, появляется перед автором Записок на обычной улице, в просвете арки: «Солнце светило с улицы, женщина была осенена округлым нимбом этой арки и отстранена от городской сутолоки…»
А вот — в его воспоминаниях: «Усталые женщины, усталые девочки, глохнущие на прядильных фабриках. Усталые девочки, усталые женщины в удушливых цехах «Красного Треугольника»… Я постарел. А вы в памяти моей всё не стареете».
А вот как начинается одна из его пьес («Происшествие, которого никто не заметил»):
«Но сначала — пятнадцать женских портретов.
Женщина, которая смеётся,
и которая задумалась,
и которая устала,
и ещё, ещё —
пятнадцать женских портретов,
в тишине.
Почему пятнадцать?
Можно девять, или семнадцать: но такие, чтобы на них можно было смотреть с удивлением».
И ещё — слова Александра Володина из последнего в его жизни интервью: «Мне всегда кажется, что женщина беззащитна… Любовь — это жалость и преклонение. Я всегда очень сильно любил…»
Сергей Юрский, друг Александра Володина, сказал о нём: «Он — поэт, потому что во всех его творческих проявлениях, даже на самые-самые бытовые темы, всегда присутствует приподнятость искусства, заставляющая звенеть в душе зрителя, читателя ту струну, затрагивание которой, как мне кажется, и есть цель самоотдачи художника».
В прошлом году, когда исполнилось 100 лет со дня рождения Александра Моисеевича Володина, в нашей библиотеке прошёл посвящённый ему вечер, который провела доктор искусствоведения, театровед Татьяна Семёновна Злотникова. Мы решили продолжить эту тему.
На этот раз во время встречи на ряду с разговором о драматургии (его будет вести библиотекарь Ирина Шихваргер) прозвучат стихи Александра Володина в исполнении актирисы Замиры Колхиевой. А студенты Ярославского театрального института покажут отрывок из володинской встречи.
Ирина Шихваргер