26 апреля сотрудники Централизованной библиотечной системы города Ярославля побывали в Москве на выездном семинаре, организованном при поддержке Управления культуры города Ярославля и Учебно-методического и информационного центра работников культуры и искусства Ярославской области и посвященном инновационным методам работы. Такого рода поездки для обмена опытом в ЦБС, которую возглавляет Светлана Юрьевна Ахметдинова, становятся уже традицией – и хорошей, надо сказать! В этот раз библиотекари посетили библиотеку-музей «Дом Н.В. Гоголя», а также мемориальный дом-музей М.Ю. Лермонтова.

Что такое «Дом Гоголя»? Это – мемориальный музей и научная библиотека. Вот так: два в одном. Здесь, в этом усадебном доме на Никитском бульваре, Николай Васильевич прожил несколько лет. Здесь он работал над вторым томом «Мертвых душ» — и здесь же, по легенде, его сжег. Здесь впервые прозвучали строки «Ревизора». Здесь же Гоголь умер. Однако дом принадлежал не писателю, а его друзьям, чете Толстых. Впрочем, в доме писатель был не угловым жильцом, но почетным и желанным гостем, за которым «ухаживали как за ребенком, предоставив ему полную свободу во всем», по словам современника Н.В. Берга.

Место, где все дышит памятью, историей, литературой, единственное в России мемориальное место, связанное с именем классика! И не зря, показывая нам дом-музей-библиотеку, радушные хозяева не раз повторили: «У нас все идет от дома, все так, как нужно дому».

Сама библиотека, одна из старейших в Москве, создана была в первые годы Советской власти как передвижная библиотека Наркомпроса. Сменив несколько адресов, она в конце концов попала в дом на Никитском бульваре – и это наполнило работу библиотеки новыми смыслами и задачами.

Но началось наше знакомство с этой уникальной библиотекой – с Гоголя. В глубине двора усадьбы, напротив входа установлена скульптура работы А.Н. Андреева. Писатель на ней кому-то может показаться странным, каким-то изломанным, съежившимся. В этом, впрочем, есть свое рациональное зерно: такое было свойственно Николаю Васильевичу и в жизни, творчество же его и вовсе фантасмагорично, сюрреалистично, хотя внешне всё кажется совершенно бытовым и привычным.

Вот, скажем, «Шинель». Обычная бытовая повесть… До какого-то момента. А потом начинается форменная чертовщина. Как и с этим памятником. Он, заметим, меняется – в зависимости от того, с какой стороны к нему подойти. То Гоголь смотрит на тебя хмуро, то – лукаво. То кажется, что писатель ушел в себя, задремал, а то – что глядит он прямо тебе в глаза и все-все про тебя знает.

Наверное, мы бы долго еще ходили и изучали писателя и его героев, расположившихся на барельефах постамента, но нас уже ждали в доме-музее, чтобы провести по библиотеке, ее залам и отделам.

Абонемент располагается в подвале здания. Рядом с ним — небольшая экспозиция археологических предметов, найденных в районе дома.

На втором этаже мы увидели справочно-библиографический отдел, гуманитарный читальный зал со множеством компьютеров, а также – нотный отдел, пользующийся большим спросом у молодежи, учащейся в консерватории по соседству.

В нем хранятся самые разные издания – от  истории музыки, до нотных клавиров, записи на различных носителях, имеется фонотека и аппаратура для прослушивания.

В зале установлены синтезаторы с наушниками, так что никто никому не мешает. Часть редкого фонда оцифрована.

Здесь нас познакомили с Гоголевской книжной коллекцией – конечно, не всей, а только частью. Это старинные и современные книги, книги на иностранных языках, книги с иллюстрациями, редкие издания, монографии.

А вот в музыкально-театральной гостиной в шкафах размещена коллекция гоголевских предметов – фигурки героев его произведений, изображения классика, предметы его времени, стилизации, живописные работ на темы Гоголя и не только.

Здесь же собрание музея пополнилось несколькими книгами, привезенными в подарок из Ярославля. Одна из них – коллективная научная монография «Гоголь. Via et verbum: pro memoria», написанная преподавателями ЯГПУ. Также Светлана Юрьевна вручила сборники «А впереди была Победа», «Венеция» (в нем – стихотворения нашего земляка Юрия Кублановского), научный сборник конференции «Ярославский текст в пространстве диалога культур», в котором есть и статья Светланы Юрьевны о Всероссийском форуме «Библиокараван-2015 в Ярославле» с «гоголевским» приглашением к путешествию по городам «Золотого кольца» с «птицей-тройкой» и «расторопным ярославским мужиком».

Кстати, здесь, на втором этаже, в гостиной, случилась и неожиданная встреча со старым знакомым – Евгением Евгеньевичем Пажитновым, который в октябре прошлого года был в гостях как в Центральной библиотеке имени М.Ю. Лермонтова, так и в библиотеках имени А.П. Чехова, Ф.М. Достоевского, М.С. Петровых.

Сотрудникам ЦБС рассказали о научной работе, которую библиотекари ведут совместно с музеем, о Гоголевских чтениях, о мероприятиях, проходящих в «Доме Гоголя» для посетителей разных возрастов.

А затем была экскурсия на экспозицию, создававшуюся совместно с Литературным музеем. Вернее, в мемориальные комнаты на первом этаже, в которых, кажется, еще витает дух Гоголя. Особенно сильно это впечатление в той самой комнате, где писатель скончался и где хранится посмертная его маска.

Не менее сильно впечатляет и обычный зал-кабинет с камином. Вроде, ничего такого, кажется… Но, именно здесь, как считается, Гоголь сжег второй том «Мертвых душ».

— Правда, мы до конца не уверены, так ли это. Свидетелей почти нет – только слуга Николая Васильевича. Но он был тогда совсем мальчишкой. Позже, рассказывая о том событии, слуга то и дело менял показания – то Гоголь одну ночь жег бумаги, то три, — рассказал экскурсовод.

Мы узнали, что хоть и говорят, что Гоголь сжег рукопись  в припадке — но свидетельства современников гласят, что сумасшедшим тот не был. Все его чудачества и странности – лишь игра, скоморошество. Писатель, видимо, так реализовывал свое актерское дарование – а оно у него было: рассказывают, что, создавая свои произведения, Николай Васильевич проигрывал – буквально, вслух, по ролям!  — многие сцены. Из кабинета, где он работал, то и дело доносилось, как он на разные голоса что-то проговаривает.

Работал Гоголь за конторкой, стоя – и в кабинете представлен образец такой мебели, так что нетрудно вообразить, как вот на такой же конторке рождались произведения писателя. Здесь же – прижизненное издание «Мертвых душ», в том оформлении, что очень нравилось самому Гоголю, предметы, похожие на те, что окружали классика, составляли его быт.

Сотрудники музея наполнили экспозицию и интерактивными элементами – например, в кабинете можно услышать, какими звукам наполнялась рабочая комната писателя, как она выглядела при свете свечей. К слову, в небольшом холле у лестницы, ведущей вниз, в подвал, находится бюст писателя. Так вот,  здесь инсталляция выполнена при помощи света и теней — и на белом пространства стены мы видим характерный профиль писателя и сразу вспоминаем его повесть «Нос».

А вот кабинет, хоть это и сугубо рабочая зона (а может, именно поэтому), провоцировал на вопросы – о непростых отношениях Гоголя с религией и священнослужителями, о мистицизме писателя и разных легендах, ходящих вокруг его имени в связи с этим, об обстоятельствах болезни и смерти.

Кстати, об артистизме классика: многие современники вспоминали, как удивительно читал Гоголь «Ревизора» — это тоже происходило в этом доме. И одна комната музея – гостиная — посвящена именно этому событию.

Музей+библиотека – этот тандем дал экспозиции совершенно новое звучание. Ведь литература переосмысливает многие явления, создавая модернистские и постмодернистские течения, выворачивая их порой буквально наизнанку.

И такие тенденции находят воплощение в различных выставках-инсталляциях, как, например, в «Зале Воплощений» или выставочном зале в новом крыле «Акакий – наш супермен» (о повести, в которой действует этот герой, уже упоминалось).

Здесь многое действительно – словно вывернуто наизнанку. Вот вы знали, что Акакий – это обычная муха? И он же – супергерой, житель Гоголивуда?  Нет? Ну, тогда вам самая дорога – в дом-музей. На выставку!

Для полноты погружения, так сказать, шинели всем желающим выдавали на входе, они же, шинели, были вместо рам на картинах и инсталляциях.

И ведь правда: иначе после этого смотришь на повесть, знакомую с детства. И вон как заиграл маленький человек Акакий Акакиевич! Даром что старичок – 175 лет исполнилось (поэтому поводу на экспозиции целый торт установлен, правда, несъедобный), но вот и летать умеет, и города основывает, и с супергероями общается…

Здесь вспоминается не только постмодернизм, но и Гофман, и Дали. И даже народное творчество – так называемый фанфикшн, соединяющий порой в одно целое совершенно несовместные предметы и явления.

Может, кто-то скажет: профанация классики! А вот Гоголю, думается, это понравилось бы!

Граней у творчества Гоголя не меньше, чем было граней у него самого. Но талант – на то и талант, чтобы быть непростым, удивлять, поражать, иногда даже – злить и заставлять себя ненавидеть. Таким был Гоголь. Таким был и Лермонтов, в гости к которому сотрудники ЦБС отправились далее.

Мемориальный дом-музей поэта находится на Малой Молчановке. В этом доме Мишель жил с 13 лет, всего три года , а здание у Красных ворот, где он родился, увы, не сохранилось. К 200-летию М. Ю. Лермонтова в доме-музее была проведена реставрация и реконструкция.

Сотрудников библиотек Ярославля провели по нескольким комнатам первого этажа и мезонина, показав немногочисленные подлинники (в основном, экспозицию особенно интерьеры, составляют предметы, подобранные по типологии), напомнили биографию поэта, в том числе – в связи с теми вещами, что представлены в экспозиции. А здесь можно видеть карандашные и акварельные работы самого поэта, который, как и любой мальчишка, был полон жажды приключений и романтизма.

Мишель считал – вначале – что его род идет от испанского рода Лерма. И мы видим миниатюрный портрет герцога Лерма, выполненный для друзей. Ночуя у них, поэт ночью вскочил, чтобы углем на стене нарисовать пригрезившееся лицо предка. Хозяева гостя за художества не только не пожурили. но даже вызвали мастера, чтобы тот забрал рисунок под стекло. Но, видно, мастер оказался неумехой – и уголь осыпался. Хозяева были в отчаянии, но Лермонтов утешил их, сказал, что «эта рожа мне в память врезалась намертво, в любой момент заново нарисую». И нарисовал, и прислал.

А еще один мужской портрет работы М.Ю. Лермонтова – в мезонине, где жил поэт и где собиралась молодежь, чтобы поиграть на гитаре, повеселиться – это портрет его отца, с которым мальчика разлучили с раннего детства. Бабушка не могла простить зятю, что тот, вольно или невольно, стал причиной смерти ее единственной дочери, Марии Михайловны.

Изображение Юрия Петровича, видимо, списано с портрета, бывшего парой портрету матери, что висит в гостиной дома, рядом с изображением бабушки, Елизаветы Алексеевны.

Есть в музее два портрета Лермонтова-ребенка, один — еще в девчачьем платьице в возрасте 3 лет (так одинаково в то время одевали малышей), а на втором изображен 6-летний Мишель (это был особо любимый бабушкой портрет, который путешествовал с нею всюду). Самая драгоценная реликвия – автопортрет поэта.

В мезонине есть карандашные наброски поэта, шахматы, в которые Лермонтов играть был большой мастак, бюст Наполеона – культ французского императора в России сохранялся даже после Отечественной войны 1812 года. Здесь же портреты двух любимых поэтов — Пушкина и Байрона. Кстати, Лермонтов начал учить английский в дополнение к немецкому и французскому затем только, чтобы читать Байрона в оригинале.

Сотрудник музея рассказала об учебе Лермонтова в в Университетском Благородном пансионе, Московском императорском университете, о напряженной духовной и творческой жизни поэта, о том, как было все обустроено в доме, когда здесь жили поэт и его бабушка, чем люди занимались по вечерам, какие книги читали. А также – какие стихи здесь впервые вышли из-под пера поэта. Ведь если Лермонтов-человек родился в доме, которого уже нет, то вот Лермонтов-поэт появился на свет именно в этом небольшом особняке, со всех сторон зажатого наступающим мегаполисом.

В знак связи места с памятью поэта неподалеку от дома в скверике установлен небольшой бюст Лермонтова, включенный в общую инсталляцию, отражающую мятежную душу пота. Вокруг шумит многомилионный город, Новый Арбат – с его жителями и гостями, — полон жизни и днем и ночью, проносится транспорт, вздымаются ввысь небоскребы… Но во дворе домика царит тишина и благодать, словно ждет это место своего сына, чтобы дать ему отдохновение и мир на душе, благословенный покой.

Попрощавшись с Михаилом Юрьевичем, сотрудники ЦБС отправились в обратный путь – в Ярославль, где ни Лермонтов, ни Гоголь не бывали, но где их помнят, любят, чтут и читают их книги.

Елена Белова, сотрудник ЦБС.