7 июня в 15.00 в Центральной библиотеке имени М.Ю. Лермонтова состоялся спектакль Театра трех Муз «Нечаянное признание» по стихам Саши Черного. Во время представления также прозвучали известные песни и романсы, авторские композиции в исполнении руководителя коллектива Людмилы Грибовой. Поэтические строки читал мастер художественного слова Сергей Пименов.
Перед тем, как передать слово гостям, Светлана Юрьевна Ахметдинова напомнила, что Театр трех Муз у нас в Ярославле не впервые; его всегда любят и ждут в библиотеках города.
— И сегодня зритель получит уникальную возможность посетить сразу два выступления: у нас, в Лермонтовке, и в библиотеке №19 нашей системы. И каков диапазон: у нас – Саша Черный, а у коллег – Шекспир!
Позже Людмила Грибова рассказала, что коллектив пополнил свой репертуар сражу четырьмя новыми композициями, в том числе по Ивану Сергеевичу Тургеневу – к 200-летию писателя была подготовлена программа «Как хороши, как свежи были розы»; а также по Достоевскому и Толстому.
— И средневековая тема: Шекспир, Петрарка, Ронсар, а также старинные русские романсы. – добавила Л. Грибова.
Спектакль по Саше Черному – тоже новинка. Как же приняли премьеру ярославцы? Восторженно, и оно неудивительно: стихи этого поэта Серебряного века удивительно тонкие- ироничные и лиричные, удивительно мелодичны, а иногда ехидны и колки. Сергею Пименову удалось очень хорошо передать эти черты – и, честно говоря. Иной раз казалось, что это звучит голос самого Саши Черного, от рождения – Александра Гликберга.
Зрителей также познакомили с биографией поэта, рассказали, в какое время какие темы и жанры он использовал, как жил в России, а затем в эмиграции, во Франции. Он и похоронен там, правда, поскольку родных не осталось, могила не сохранилась. Но есть мемориальная доска, на которой написано: «Поэту и писателю Саше Черному с любовью – русские во Франции».
— Он сотрудничал с журналом «Сатирикон» под редакцией Аркадия Аверченко, его первое стихотворение «Чепуха» имело оглушительный успех. А вот за границей он больше отдавал свой талант лирике, начал писать для детей, прозаические сказки.
Одна из них, конечно же, особенно заинтересует любителей Лермонтова: «Кавказский черт» — это своеобразный пересказ на солдатский лад сюжета поэмы «Демон». А поклонники Чехова, несомненно, знают стихотворение «Ах, зачем нет Чехова на свете!..».
В ходе спектакля зрители услышали много других замечательных строчек, в том числе — посвященных и предназначенных детям. И в зале то замолкали в задумчивости, то среди публики слышался смех: всё-таки ирония Саши Черного бесподобна!
Есть у него стихи – зарисовки с натуры, жанровые сценки, наброски. Настолько талантливо сделанные и подмеченные, что читаешь их — и понимаешь: ничего с тех пор не изменилось, человек всё тот же. Такое вот обобщение, хотя повод к написанию был вполне конкретный. Вот, к примеру, «Пьяный вопрос» (в Думе в 1908 году обсуждался законопроект по искоренению пьянства в деревне и среди рабочих).
Мужичок, оставьте водку,
Пейте чай и шоколад.
Дума сделала находку:
Водка — гибель, водка — яд.
Мужичок, оставьте водку,
Водка портит Божий лик,
И уродует походку,
И коверкает язык.
Звучит очень современно, не так ли? А прозвучавший далее городской романс – легендарные «Стаканчики граненые» — можно сказать, закрепил впечатление.
Тот же эффект, так сказать, возник и после следующего «тандема» (а их в спектакле было немало): стихотворения «Тифлисская песня» и знаменитой «Родинки», написанной совсем другим поэтом.
У Саши Черного:
Как лезгинская шашка твой стан,
Рот — рубин раскаленный!
Если б я был турецкий султан,
Я бы взял тебя в жены…Ты потупила взор, ты молчишь?
Ты скребешь штукатурку?
А зачем ты тихонько, как мышь,
Ночью бегаешь к турку?..
И у Турсун-заде:
Я встретил девушку, полумесяцем бровь,
На щёчке родинка и в глазах любовь.
Ах, эта родинка меня с ума свела,
Разбила сердце мне, покой взяла.
Ах, эта девушка меня с ума свела,
Разбила сердце мне, покой взяла.
Вот так, благодаря мастерству и таланту артистов из Театра трех Муз, ирония и лирика гармонично дополняли друг друга в композиции «Нечаянное признание».
К слову, это – название одного из сатирических стихотворений Саши Черного – о конституции, про которую «курили и молчали» Гессен и Милюков, политические деятели времен начала 20 века. Оно настолько замечательное, что хочется процитировать его полностью.
Гессен сидел с Милюковым в печали.
Оба курили и оба молчали.
Гессен спросил его кротко как Авель:
«Есть ли у нас конституция, Павел?».
Встал Милюков. запинаясь от злобы,
Резко ответил: «Еще бы! еще бы!».
Долго сидели в партийной печали.
Оба курили и оба молчали.
Гессен опять придвигается ближе:
«Я никому не открою — скажи же!».
Раненый демон в зрачках Милюкова:
«Есть для кадет! а о прочих — ни слова…».
Мнительный взгляд на соратника бросив,
Вновь начинает прекрасный Иосиф:
«Есть ли…», но слезы бегут по жилету —
На ухо Павел шепнул ему: «Нету!».
Обнялись нежно и в мирной печали
Долго курили и долго молчали.
Как видите, тут нечаянное признание – это ирония, даже как будто насмешка. А в устах артистов цитата прозвучала иначе – как нечаянное, но искреннее, выношенное в душе признание в любви – к поэту и его творчеству!
Елена Белова, сотрудник ЦБС.